Великая мельничная катастрофа

Смертельно опасным для людей может стать даже такой безобидный на первый взгляд и жизненно необходимый продукт, как мука. Речь идет о взрывах на мельницах.

Самый страшный взрыв произошел 140 лет назад в американском городе Миннеаполис. Там вечером 2 мая 1878 года взорвалась крупнейшая в мире мельница. ЧП, в результате которого погибли 18 человек, получило название «Великая мельничная катастрофа».

Страшной силы взрыв превратил мельницу A Mill, или, как ее называли по имени главного владельца, мельницу Кэдволладера Уошборна, построившего ее в 1874 году в самом центре города на берегу Миссисипи, сначала в огненный шар, а затем в развалины.

В шесть часов вечера на мельницу прибыла ночная смена в составе 13 человек. Больше всего не повезло слесарю Эрнесту Грюндману из дневной смены, у которого было 11 детей. Он задержался, чтобы закончить срочную работу, и поплатился за свою добросовестность жизнью.

Примерно через час после начала работы ночной смены один за другим, почти слившись, послышались три оглушительных взрыва. За считаные секунды огонь перебросился на соседние мельницы компании Diamond and Humboldt, которые тоже взорвались.

Обломки взлетели в воздух на десятки метров. Огромные куски гранита находили в восьми кварталах от мельницы, а стекла в домах вылетели за несколько километров от нее. Взрыв слышали даже жители Сент-Пола, расположенного в 16 км от Миннеаполиса, на другом берегу Миссисипи.

Вот как описал взрыв один из его очевидцев: «Сначала я увидел языки пламени в окнах подвала. Потом с молниеносной быстротой начали освещаться один за другим остальные этажи. Из окон с грохотом посыпались стекла. Стены покрылись трещинами и начали рушиться. Крыша в клубах черного дыма поднялась в воздух на десятки метров. В дыму, как молнии во время грозы, мелькали языки пламени…»

Жители Миннеаполиса высыпали из домов в полной уверенности, что в городе произошло землетрясение. Пожарные безуспешно боролись с огнем всю ночь. Из-за страшного жара они не могли подобраться со своими шлангами к огню. Лишь каким-то чудом пламя не перекинулось на прилегающие городские кварталы.

«В Миннеаполисе произошла катастрофа,— написала на следующий день Minneapolis Tribune,— печаль и ужас которой трудно себе представить. В мгновение ока взрыв потряс целый город, как землетрясение. Он сравнял с землей самое большое, самое высокое и наверняка самое тяжелое здание в Миннеаполисе, великую мельницу Уошборна, гордость процветающего города».

Все, конечно, обсуждали происшествие. Говорили, например, что в районе мельницы взорвался вагон с нитроглицерином. Специалисты из Индианы предложили версию, согласно которой взрыв спровоцировал горючий газ из Миссисипи. Авторитетная The New York Times обвинила горючие газы, образовавшиеся в процессе помола муки.

На следствии управляющий Джон Кристиан заявил, что на мельнице соблюдались все правила техники безопасности. Он особо подчеркнул, что в здании не было ни динамита, ни нитроглицерина. Управляющий считал, что во всем виновата мучная пыль. Его предположение подтвердили профессора университета Миннесоты С. Ф. Пекэм и Луис Пек.

Проведя серию лабораторных экспериментов, ученые пришли к выводу, что взрыв вызвала искра между двумя сухими мельничными жерновами.

Уошборн приехал на место взрыва, когда там еще тлели угли. Он пообещал отстроить мельницу и свое слово сдержал. Через два года в Миннеаполисе открылась новая мельница с более современным оборудованием. Несмотря на кризис в мукомольной промышленности после Первой мировой войны, мельница Уошборна проработала еще несколько десятилетий. Ее окончательно закрыли в 1965-м. В 1991 году пустовавшее здание сгорело, а в 2003 году на месте частично восстановленной мельницы открылся музей.

Еще одно напоминание о «Великой мельничной катастрофе» находится в семи километрах от музея, на городском кладбище Лейквуд. В северо-западном углу погоста в 1885 году был открыт 11-метровый обелиск жертвам взрыва. Их имена выгравированы на мемориальной доске. Под именами погибших скульптор поместил сноп пшеницы, мельничный жернов и сломанную шестерню, а также слова шотландского философа и писателя Томаса Карлейля: «Труд обширен, как сама земля, а его вершина на небесах».

Проклятый хлеб

В том, что хлеб может приносить не только жизнь, но и смерть, на собственном опыте убедились жители живописного городка Пон-Сент-Эспри на юго-востоке Франции, недалеко от Авиньона. Утром 16 августа 1951 года на эспринцев напала эпидемия безумия. Один из горожан, как герой детского стихотворения Даниила Хармса, вообразил себя самолетом и выпрыгнул из окна второго этажа. Сломав обе ноги, «самолет» ухитрился проковылять еще несколько десятков метров и только после этого упал. Другой бросился в реку Рону с воплями, что его внутренности пожирают змеи. Третий умолял врачей вернуть сердце, которое… бежало от него через ноги. 11-летний мальчик попытался задушить бабушку, а 60-летняя женщина ни с того ни с сего бросилась на кирпичную стену и сломала себе несколько ребер.

В тот день симптомы буйного помешательства, вызванные галлюцинациями, были зафиксированы более чем у 300 горожан. Десятки эспринцев, многих в смирительных жилетах, доставили в психиатрическую клинику. Они метались на кроватях и кричали, что из их тел растут цветы и деревья, что их головы наполнены расплавленным свинцом и прочие несуразности. Семь человек погибли.

Поскольку все пострадавшие покупали хлеб у пекаря Роше Бриана, поначалу решили, что в эпидемии виновата спорынья, галлюциногенный грибок, паразитирующий на стеблях ржи как раз в такую влажную погоду, какая была тем летом в Эспри. Лизергиновая кислота, входящая в состав спорыньи, является одним из главных компонентов наркотика ЛСД. Подобные отравления были нередки в Средние века, в том числе и во Франции. Историки считают спорынью главной виновницей знаменитых судебных процессов над ведьмами в американском городке Салем в 1692 году.

Однако от версии отравления спорыньей пришлось вскоре отказаться. Бриану действительно привезли 15 августа муку сероватого оттенка. Поскольку положение с мукой во Франции в те годы было сложное и выбирать не приходилось, ему пришлось выпечь из нее багеты. Однако перед этим он письменно пожаловался в мэрию на плохое качество муки. Кстати, поставщик некачественной муки, мельник по имени Морис Малле, вместе с компаньоном угодил даже за решетку. Что касается Роше Бриана, то его оправдали, но ему это не очень помогло: он был опозорен и разорен.

Пришлось отказаться и от версии отравления хлеба трихлоридом азота (NCl3), тяжелой маслянистой летучей жидкостью желтого цвета, которой отбеливали муку.

Какое-то время все пекарни в Пон-Сент-Эспри были закрыты. Жители боялись есть хлеб. Журналисты назвали эпидемию «проклятым хлебом». По городку поползли слухи один диковиннее другого. Кто-то, к примеру, подозревал в отравлении… церковь, потому что местный священник в тот день почему-то не стал покупать хлеб у Бриана. Нашлись и такие, кто разглядел политический заговор: мэр Эспри был социалистом, а Бриан, говорили, был знаком с самим де Голлем. Третьи считали, что Эспри чем-то прогневил Бога и что это месть свыше. При этом вспоминали сильную бурю в мае, в результате которой статуя Девы Марии осталась без руки. После многочисленных расследований и судов дело было в 1978 году закрыто.

Несколько лет назад американский репортер и писатель Хэнк Альбарелли написал книгу, в которой утверждалось, что

хлеб в Пон-Сент-Эспри был отравлен ЛСД и что отравило его… ЦРУ, проводившее секретный эксперимент по воздействию наркотиков на психику и сознание людей над ничего не подозревавшими эспринцами.

Книга Альбарелли называлась «Ужасная ошибка: Убийство Фрэнка Олсона…» и была посвящена расследованию странного самоубийства биохимика Фрэнка Олсона, якобы выпрыгнувшего с 13 этажа через два года после трагедии в Эспри.

По версии Альбарелли, Олсон участвовал в эксперименте во Франции, раскаялся и решил порвать с ЦРУ. Боясь, что он расскажет о тайных экспериментах, которые американские спецслужбы проводили не только за границей, но и дома, рыцари плаща и кинжала решили его убить и инсценировать самоубийство.

Кстати, в 1950–1953 годах Олсон часто ездил в Великобританию для координации исследований со специалистами из небезызвестного по делу об отравлении Скрипалей Британского микробиологического центра в Портон-Дауне.

Хэнк Альбарелли собирал материалы для книги 12 лет. Он нашел ряд любопытных документов. Например, запись беседы агента ЦРУ и подвыпившего сотрудника швейцарской фармацевтической фирмы Sandoz Pharmaceutical Company. Когда речь зашла об эпидемии в Пон-Сент-Эспри, химик заявил, что причина массовых галлюцинаций — химическое вещество диэтиламид, третья буква — «Д» в названии ЛСД. ЛСД, утверждает Альбарелли, спецслужбам поставляла швейцарская компания. Кстати, в ней несколько лет проработал Альберт Хоффман, открывший в 1938 году ЛСД.

Еще один любопытный документ, попавший в поле зрения Альбарелли,— тайный отчет Комиссии Рокфеллера, которая в середине 70-х годов прошлого века расследовала злоупотребления ЦРУ. В документе приводились имена французов, тайно работавших на ЦРУ и участвовавших в операции в Пон-Сент-Эспри.

Собирая материалы, Альбарелли встречался со знакомыми и коллегами Олсона. Двое из них рассказали, что операция в Пон-Сент-Эспри была частью программы под названием «МК-Ультра» по исследованию воздействия наркотиков и лекарств на психику и сознание людей. ЦРУ начало ее сразу после Корейской войны и проводило в основном на заключенных и иностранных военных. По словам ученых, агенты ЦРУ не только заразили ЛСД муку и другие продукты во французском городке, но и распылили наркотик в воздухе.

Химики из Sandoz первыми приехали в Эспри после начала эпидемии. Именно они после трех недель работы пришли к выводу, что в галлюцинациях виновата спорынья. Эта версия больше других устраивала спецслужбы, если они, конечно, действительно причастны к этому делу.

Автор сенсационной книги обратил внимание и на название операции в Эспри. В Лэнгли, где в 50-е годы прошлого века любили играть словами, ее назвали Span. Одно из значений этого слова — «пролет моста». Между тем первое слово в названии французского городка — Pont — тоже означает «мост».

Любопытно, что из обнаруженных Хэнком Альбарелли документов непонятно, знала ли об эксперименте французская разведка. После выхода книги, по слухам, руководство спецслужб Франции потребовало от ЦРУ объяснений, но сами французы факт такого запроса отрицали…

Умение плавать помогает не всегда

Утром 9 мая на шоссе А2 на въезде в Варшаву возникла большая пробка. Дорогу преградили 12 тонн жидкого шоколада, вытекшего из перевернувшейся цистерны. Водителя со сломанной рукой отвезли в ближайшую больницу, а приехавшие на место происшествия пожарные немедленно принялись за устранение причины затора.

Расчищать горько-сладкую баррикаду оказалось труднее, чем чистить снег зимой. Чтобы растопить уже затвердевшую сладкую массу, пожарные использовали горячую воду под сильным давлением. К работе привлекли и бульдозер.

Сладкая авария под Варшавой, к счастью, обошлась без жертв. Однако горячий шоколад не всегда бывает таким безобидным. В 2002 году, например, в нем утонул 19-летний американец по имени Йони Кордон из Хэтфилда, штат Пенсильвания. Работая на платформе, расположенной над резервуаром Kargher Company, он поскользнулся и упал вниз. Его тело не без труда извлекли из резервуара, в котором находились 4500 литров горячего шоколада.

Через семь лет схожая трагедия произошла в Нью-Джерси. Там в резервуар с горячим шоколадом, принадлежащий Cocoa Companies Inc., с трехметровой высоты упал 29-летний Винсент Смит. Товарищи пытались спасти Винсента, но, когда его вытащили из резервуара, он был уже мертв.

Нечто подобное произошло в 2010 году в индийском Лакхнау. Там тоже в жидком продукте, только не в шоколаде, а в кетчупе, утонула работница компании Akansha Food Products. Женщина по имени Уша вычерпывала пену из чана шестиметровой высоты, в котором бродили овощи для кетчупа. Лестница заскользила по мокрому полу, и Уша упала в чан, из которого поднимались пары брожения.

Когда женщина скрылась в овощном рагу, пятеро коллег бросились к ней на выручку и попытались спасти ее. Очевидно не осознавая риска для их жизней, они нырнули в булькающую жижу. Результат спасательной операции был предсказуем: все шестеро погибли. В полиции полагают, что люди потеряли сознание от ядовитых газов и утонули.

Сладкая смерть

15 января 1919 года, по воспоминаниям очевидцев, выдался в Бостоне не по сезону теплым. Столбики термометров поднялись до пяти градусов выше нуля. Бостонцы наслаждались солнцем, на улицах было много школьников и мам с детьми.

В 12:45 в городском управлении полиции раздался телефонный звонок. «Немедленно отправляйте все кареты скорой помощи и всех свободных людей на Торговую улицу! — прокричал патрульный Фрэнк Макманус.— По улице несется вал патоки!»

В бостонском Норт-Энде нелегко найти мемориальную доску, установленную в память о трагическом событии в истории города,— затоплении Бостона патокой. Трагедия произошла в компании Purity Distilling, которая располагалась по адресу: Торговая улица, 529. Она специализировалась на производстве этанола и принадлежала United States Industrial Alcohol Company (USIAC). Purity Distilling работала с патокой, но делала из этой тягучей и липкой жидкости не конфеты, а спиртное и… бомбы.

В начале 1919 года все емкости, включая самую большую — стальной цилиндрический резервуар диаметром 27 м и высотой 15 м, были под завязку наполнены патокой, находившейся в разных стадиях брожения. По разным оценкам, 15 января в самом большом резервуаре находилось до 9 млн литров патоки.

Скорее всего, в трагедии виновата усталость металла: не выдержали заклепки, скреплявшие стальные листы. Послышалась серия оглушительных хлопков, и вал патоки высотой с двухэтажный дом хлынул на городские улицы со скоростью 60 км/ч. Угрозу представляла не только патока, ломавшая, как спички, электрические столбы и опоры железной дороги и срывавшая дома с фундаментов, но и стальные осколки резервуара и заклепки, разлетевшиеся во все стороны.

«Приглушенный рокот возвестил о приближении чего-то страшного,— написала 16 января The New York Times.—

Два миллиона галлонов патоки неслись по улицам Бостона… Они переворачивали вагоны, телеги и автомобили, убивали лошадей и людей. Улицы были усыпаны обломками и залиты патокой. Дорожное движение остановилось…»

Буквально за секунды до взрыва рядом с местом трагедии успел проскочить поезд наземного метро. Пассажиров второго состава спасли опыт и реакция машиниста. Он успел остановить состав, когда ему сообщили, что впереди больше нет рельсов.

Вырвавшаяся на волю патока унесла жизни 21 человека, еще полторы сотни человек получили травмы. Причиной смерти была главным образом асфиксия. Проще говоря, люди тонули в вязкой жидкости, заполнившей все вокруг. Искать тела погибших в патоке было крайне трудно. Достаточно сказать, что последний труп нашли лишь в начале апреля, то есть почти через три месяца после трагедии.

Патока причинила убытков на $100 млн в современных ценах. Ее удаляли несколько недель. По словам местных жителей, мостовые продолжали липнуть еще долгие годы. Говорят, что в особенно жаркие дни от домов даже сейчас исходит слабый запах карамели.

Почти 100 лет американцы пытались понять, почему сладкая и безобидная патока повела себя как разъяренный зверь и причинила такие разрушения. Два года назад американские физики пришли к выводу, что всему виной встреча патоки, только что прибывшей из Пуэрто-Рико, с холодным воздухом Массачусетса. Произойди трагедия летом, ее масштабы были бы значительно меньше.

Студенты моделировали в огромном холодильнике поведение кукурузного сиропа, игравшего роль патоки, при низких температурах. Эксперименты показали, что патока и без взрыва может двигаться с высокой скоростью. Если бы резервуар взорвался летом, то патока растеклась бы по большей территории, но ее слой был бы тоньше. Зимой же низкая температура наружного воздуха замедлила скорость жидкости и повысила ее вязкость, что и сыграло роковую роль. Примерно половина жертв увязла в тягучей субстанции и утонула. Один из пожарных два часа безуспешно пытался выбраться из патоки, но в конце концов обессилел и задохнулся.

Через какое-то время после трагедии начались поиски виновных. USIAC обвинила во взрыве анархистов, из которых в начале ХХ века в Америке было принято делать стрелочников во всех бедах. В компании объяснили, что анархисты подложили под резервуар бомбу, потому что патока использовалась при изготовлении боеприпасов. По другой версии, взрыв произошел из-за брожения патоки, которое резко повысило давление в резервуаре.

Однако специалисты считают, что во всем виноваты инженеры, спроектировавшие резервуар, и строители. Стенки резервуара были как минимум на 50% тоньше требуемой толщины. К тому же резервуар был сделан из слишком хрупкого сорта стали.

Компания строила резервуар в 1915 году в большой спешке. Многочисленные ошибки были допущены как во время проектных работ, так и во время самого строительства. О многом говорит то, что строительством руководил человек, не имевший диплома инженера и даже не умевший читать строительные чертежи. Резервуар — очень сложное инженерное сооружение, но USIAC не только максимально ускорила темпы работ и удешевила их стоимость, но и отменила испытания.

Жившие по соседству с Purity Distilling бостонцы неоднократно предупреждали администрацию компании, что резервуар протекает, но вместо устранения течи его просто покрасили в коричневый цвет, чтобы скрыть пятна и трещины.

Жители Норт-Энда, в подавляющем большинстве рабочие, естественно, обвиняли в трагедии United States Industrial Alcohol Company. Всего против нее было подано 125 исков. По ожесточенности судебные баталии мало в чем уступали разгулу стихии.

Верховный суд Массачусетса поручил расследование полковнику Хью Огдену. Он почти шесть лет опрашивал 3 тыс. свидетелей. Полковник не нашел никаких доказательств причастности к взрыву анархистов. Доказательств же низкого качества работ при строительстве резервуара и пренебрежения правилами техники безопасности было найдено предостаточно. Суд признал USIAC виновной и обязал ее выплатить родным жертв в среднем по $7 тыс.

Власти извлекли из трагедии уроки. В Массачусетсе и многих других штатах были приняты законы, ужесточавшие контроль при строительстве крупных объектов.

Смерть от пива

Конечно, кроме шоколада и патоки людей убивают и другие продукты. Например, два столетия назад около десятка лондонцев утонули в пиве, которое вылилось из лопнувшего чана в одной из столичных пивоварен.

На рубеже XVIII-XIX веков в Британии разыгралась самая настоящая «чановая» лихорадка. Владельцы лондонских пивоварен стремились обзавестись чанами как можно большей емкости. Считалось, что чем больше их размеры, тем большей популярностью пользуется пиво этой пивоварни. К началу XIX века чаны достигли невероятных размеров.

Один из столичных пивоваров назвал два своих огромных чана «королевскими погребами», другой устроил внутри громадного чана обед для сотни человек.

На пивоварне «Лошадиная подкова», принадлежащей Meux and Company Horse Shoe Brewery, где и произошла трагедия, по словам историка пива Мартина Корнелла, стояли не самые большие в столице чаны. Точной цифры о емкости лопнувшего чана нет, но даже если брать по максимуму — около миллиона с четвертью литров, то и тогда ему далеко до рекордсмена, вмещавшего почти 3 млн литров пенного напитка и весившего 80 тонн.

Трагедия произошла 17 октября 1814 года на Тоттенхем-Корт-Роуд. Район был заселен преимущественно ирландцами, большинство которых жили в подвальных помещениях.

В тот роковой октябрьский день Энн Савиль оплакивала в своей подвальной квартире двухлетнего сына Джона, скончавшегося накануне. Утешить ее пришли несколько знакомых женщин с детьми. Мужчины были на работе.

Этажом выше пили чай Мэри Бэнфилд с четырехлетней дочерью Ханной. Во дворе трактира Tavistock Arms, в непосредственной близости от семиметровой кирпичной стены, за которой находилась пивоварня «Лошадиная подкова», 14-летняя служанка Элеонор Купер мыла посуду.

Около половины пятого менеджер пивоварни Джордж Крик вышел проверить чаны с портером. С семиметрового чана, в котором было под завязку портера, упал 300-килограммовый металлический обод. Это был один из 22 ободов, причем не самый большой, которые стягивали дубовые доски. Вес самых тяжелых превышал тонну.

Крик работал в компании 17 лет. Он десятки раз видел, как обода спадают с чанов. Ничего страшного при этом не происходило. Крик неторопливо отправился писать письмо знакомому с просьбой одолжить ему обод.

Примерно в половине шестого Джорджа Крика оторвал от письма громкий треск. Он выбежал из склада и увидел, что чан разлетелся на щепы. Взрыв сорвал клапаны и с соседних чанов, в каждом из которых бродили десятки тысяч литров портера.

Лопнувший чан был построен за восемь лет до пивного наводнения и почти все время был до краев наполнен портером. Это, а также то обстоятельство, что упавший обод остался цел, означало, что причиной взрыва было не брожение.

Взрывная волна разворотила кирпичную стену, отделявшую пивоварню от трактира, и погребла под обломками Элеонор Купер. По узким переулкам с огромной скоростью понеслись потоки черного пива, сметая все на своем пути. Дренажа на улицах не было, поэтому портер заполнял подвалы и первые этажи окрестных домов.

«Страшной силы поток подхватил меня и понес с огромной скоростью,— писал в нью-йоркском журнале Knickerbocker через 20 лет после пивного наводнения анонимный свидетель.— Все произошло так внезапно и скорость потока была такой высокой, что я едва не задохнулся».

Самые большие разрушения портер произвел на Новой улице. Дом, в котором жили Энн Савиль и Мэри Бэнфилд, был разрушен до основания. Все, кто находился в нем в тот момент, включая Ханну и трехлетнего сына знакомой Энн, погибли. По злой иронии судьбы все работники пивоварни, а их было четверо, остались живы.

«Окружающая картина разрушений представляет самое ужасное и страшное зрелище,— прокомментировало трагедию столичное издание Morning Post,— какое может причинить пожар или землетрясение».

Спасатели ходили по подвалам разрушенных домов по пояс в портере и искали тела под водой, вернее, под портером. Они просили зевак вести себя как можно тише, чтобы можно было услышать крики выживших о помощи.

Через два дня присяжные заслушали отчет коронера.

Посетив место трагедии и осмотрев тела жертв, а также заслушав показания Крика и других очевидцев, коронер, а за ним и присяжные вынесли вердикт, согласно которому взрыв был делом «рук Божьих». Все жертвы, говорилось в отчете, погибли в результате несчастного случая.

Благодаря такому выводу пивоварня не только не заплатила родным погибших и владельцам разрушенных домов компенсацию, но даже ухитрилась получить от парламента частичную компенсацию за налоги, уже уплаченные с 1256900 литров вылившегося пива и 150 тыс. литров, ставших непригодными к употреблению. Учитывая, что просьбу о компенсации поддержал принц-регент (будущий король Георг IV), фактически правивший тогда королевством вместо объявленного сумасшедшим отца, власти вернули Meux and Company Brewery по 18 шиллингов и 11 пенсов за баррель (164 л). Это позволило компании компенсировать почти треть расходов — £7216 из £23 тыс.— и избежать банкротства.

Толпы зевак приходили поглазеть на место происшествия. Сторожа пивоварни брали с каждого зрителя по одному-два пенса за показ обломков чана.

В местной больнице, куда отвозили спасенных, едва не вспыхнул бунт. Больные почувствовали запах пива и обиделись, что их не пригласили на вечеринку. Они успокоились лишь после того, как узнали, в какой вечеринке хотели участвовать.

Родственники одной из жертв выставляли ее тело в окне и показывали зевакам за деньги. Однажды в комнату набилось столько людей, что пол проломился под их весом и все упали в подвал, наполовину заполненный пивом.

Во время пивного наводнения погибли семь человек. Мартин Корнелл уверен, что слухи о восьмой жертве, якобы до смерти упившейся бесплатным пивом, а также разговоры о том, что люди бросились на место трагедии, чтобы наполнить все имевшиеся под рукой емкости бесплатным пивом, не соответствуют действительности. Зеваки, напротив, вели себя на удивление тихо и спокойно.

Слухи о мародерстве в подобной ситуации вполне объяснимы, особенно учитывая не самые теплые чувства, которые англичане питали к ирландцам. Одним из доказательств отсутствия эксцессов, по мнению Корнелла, является то, что в первые дни после трагедии в лондонских газетах, относившихся к ирландцам не намного лучше простых лондонцев, никаких сообщений о мародерстве не было. Слухи появились позднее.

Со временем о лондонском пивном наводнении забыли. Подобная забывчивость трудно объяснима, потому что в результате широко известного Великого пожара в Лондоне в 1666 году погибли шесть человек, то есть меньше, чем в результате пивного наводнения.

Пивоварня «Лошадиная подкова» вскоре после взрыва возобновила работу. Она закрылась, вернее, переехала на новое место через 100 лет, в 1921 году. На ее месте был построен театр «Доминион». О страшной трагедии вспомнили 17 октября 2014 года, когда ей исполнилось 200 лет. Впрочем, в одном из местных пабов — Holborn Whippet — в ознаменование этого события каждый год 17 октября варят эль.

Источник: Коммерсант